Вот уже 13 лет как я изучаю разные еврейские дисциплины в академических рамках, а последние пару лет - также и в религиозных. Среди моих преподавателей, защитивших диссертации по академической иудаике, многие являются религиозными людьми, даже раввинами. Разумеется, у них регулярно возникает проблема нестыковки: то археология не подтверждает Библию, а иногда прямо ей противоречит; то выясняется, что целый блок законов основан на ошибке переписчика в тексте Талмуда, то... Я думаю, большинство читателей легко продолжит этот список. На вопрос, как религиозно-академические люди с этим живут - а этот вопрос они постоянно задают себе сами - всегда дается один и тот же ответ. Сводится он к простой формулировке: когда я там, я не здесь, а когда я здесь, я не там. Поэтому мне нестыковки не мешают.
Таким образом, имеет место сознательно культивируемая шизофрения. При этом они психически нормальны, и в других областях понимают, что такой подход нелегитимен. Например, если речь идет о замужней женщине, то она не пойдет изменять мужу с формулировкой "когда я с мужем, то я ему верна, а когда я с любовником, я верна любовнику". С мужчинами, ввиду галахического попустительства в этом вопросе, ситуация сложнее, но углубляться в нее я не стану. К черту подробности. меня интересует явление как таковое и возможность его преодоления.
Однажды я присутствовала при беседе двух образованных религиозных дам. Одна из них сказала: вообще-то у меня нет проблемы с нестыковками, когда я здесь я не там и т.д... Но когда я слышу, что археологи открыли нечто, упомянутое в Торе, мое сердце наполняется радостью. В ответ собеседница на нее напустилась со следующим текстом: если ты поверяешь Тору реальностью (например, наукой), то тем самым ты ставишь Тору в подчиненное положение относительно реальности. И если ты в следующий раз не найдешь в реальности доказательств для Торы, то твоя Тора и твоя вера пропали. Если ты радуешься тому что найдена могила Ирода, и это укрепляет твою веру, то ты огорчаешься, что не найдена могила Давида, и это ослабляет твою веру, даже если ты не отдаешь себе в этом отчета. Поэтому, чтобы оградить Тору от посягательств реальности, тебе придется все время выдумывать оправдания: может быть, мы не там ищем, или мы чего-то еще не знаем, и т.д. Стало быть, радуясь находке археологов, ты автоматически связываешь эти две области, а они должны быть четко разделены. Тора говорит нам духовные и экзистенциальные истины, а реальность - это просто место, в котором мы эти истины должны реализовать, и не более того.
Другой случай. Я была на уроке рава, который рассказывал про рукописи Мишны, разные ее "нусахи", т.е. изводы. Этот рав регулярно пользуется академическими версиями религиозных текстов, выверенными по рукописям, наиболее аутентичным с точки зрения современной ивритской филологии, с критическим "аппаратом", где приводятся все разночтения. При этом вся лекция о филологии ивритских источников носила оттенок легкого презрения к филологам. Мол, были такие еретики, просвещенные отступники, которые мечтали с помощью научного подхода убить нашу святую веру, но в результате их деятельность может быть полезна и нам тоже. Так что сейчас даже приличный религиозный еврей вполне может себе позволить пользоваться плодами их труда, тщательно отделяя полезное от вредного, т.е. сами открытия от логически вытекающих из них выводов, которые могли бы (хотя это, разумеется, невозможно) разрушить здание нашей веры.
Рав, при этом, был совсем не дурак, и знал, что библейская критика и ее производные зародились в среде протестантов. Это было одним из оснований для презрения к ней. Но кажется, с идеями протестантизма он глубоко знаком не был, и поэтому не понял сути явления. А именно, что самая яростная библейская критика, подрывающая самые основы и фундамент веры, основана на религиозном подходе.
Общую суть протестантского подхода я объясню очень коротко, а кому покажется, что я серьезно ошибаюсь, тот пусть в комментах меня поправит. Главная идея состоит в том, чтобы освободить слова Бога Живого, Благую Весть из плена официальной католической цервки, суть - из застывших форм, которые не присущи этой сути изначально. Живую молитву - из омертвевшей обрядности. Керигму - то бишь эту самую Благую Весть - от Мифа, который есть не что иное как обертка, и не несет в себе никакой святости. Ветхий и Новый Заветы, согласно протестантской философии, содержат в себе миф и керигму, перемешанные друг с другом, поэтому нужно высвобождать из Библии керигму, не привязываясь к мифу. Таким образом, то что Бог создал мир за семь дней и вылепил Еву из ребра Адама, или то что Иисус творил такие-то чудеса, это всего лишь миф, в который не обязательно верить. Он просто является оберткой для керигмы, мифом, подходившим на момент получения Благой Вести под представления людей о реальности и помогавшим усвоить и понять керигму. Так мы сейчас глотаем капсулу, в которой заключено лекарство. Капсула растворится в желудке, и лекарство беспрепятственно всосется в кровь. Сейчас мы, заново получая Благую весть, не обязаны привязываться к тогдашнему мифу: под наши представления о реальности он не подходит, нам нужен новый миф. И когда он в свою очередь сойдет со сцены, нам тоже будет не о чем переживать: судьба мифа - меняться, ведь это всего лишь обертка. Миф, в принципе, дело хорошее и полезное, но когда он начинает мешать усвоению керигмы, надо его смело менять.
Другой вариант, еще более радикальный: мы уже настолько культурно зрелые, что можем вовсе отбросить первобытную наивность и воспринимать чистую керигму, без мифа вообще. Впрочем, опыт показывает, что миф все равно будет, той или иной толщины. И споры различных религиозных направлений и сект сводятся, по сути, к облику современного мифа, который хочется сделать однообразным для всех. Но возможно, что миф вообще должен быть групповым, а в пределе личным, на фоне общей индивидуализации нашего времени.
Если смотреть на академическую иудаику, имея в виду эту протестантскую парадигму, то становится понятно, почему, например, филологи возятся со своими изводами Мишны с таким воодушевлением, как будто они получают Тору на Синае. Независимо от того, религиозные это филологи или светские. Потому что на самом деле именно это они и делают: вновь получают Тору. Их пафос в провозглашении "правильной", "изначальной" версии Мишны - это пафос Откровения. И неважно, что это Откровение опровергает старые догмы. Напротив, это даже хорошо. Это освобождает керигму от мифа, от "пут церкви". Поэтому крайний полюс библейской критики - воинствующий атеизм - тоже не страшен керигме. Кто сказал, что керигма должна быть непременно привязана к вере в Бога? Возможно, что так называемый Бог - это тоже отживший миф, просто особенно толстый, который давно не обновлялся. Его уже тяжело нести, но все еще жалко выбросить. И если есть люди или группы, которым этот миф мешает воспринимать керигму, то они могут спокойно его отбросить.