Когда меня спрашивают, какой я национальности, я затрудняюсь ответить. Раньше национальность была указана в паспорте, и каждый знал, кто он, хотя некоторые и не соглашались. После распада СССР многие бывшие его граждане пережили кризис идентичности. Оказавшись не по своей воле за границей (а многие до сих пор находятся в странах Балтии), русским надо было доказывать, что ты русский и имеешь право вернуться и жить в России (получить российский паспорт). Характеризуя развал СССР как результат «холодной войны», известный социолог Александр Зиновьев выразился так: «целились в коммунизм, а попали в народ!»
Ни для кого не секрет, что сейчас происходит силовой передел мира, – отмирают старые империи, а на их месте возникают новые. Единая Европа типичный пример новой, так называемой «мягкой империи», прирастающей за счёт бывших владений бывшей империи СССР. Единая Европа без национальных границ предлагает европейцам сохранить свою национальную идентичность.
Что это? Объективная потребность объединения народов в единую общность, или политика «разделяй и властвуй», предлагающая в качестве компенсации за утраченный государственный суверенитет сохранение национальной идентичности?
Политолог Д.Хелд говорит о тенденции отмирания национального государства в глобальном мире. Национальный суверенитет становится помехой на пути транснациональных корпораций, производящих раздел мира и фактически управляющих миром; и национальные правительства для них как пятое колесо в телеге.
Наряду с глобализацией возникает глокализация, как компромиссная стратегия, предлагающая создание новых производств в регионах и подстраивание под потребности покупателей и вкусы потребителей.
По данным ООН в мире насчитывается около 200 государств, в которых проживает приблизительно 5 тыс. этнических групп. В 2/3 стран проживает более одной национальной или религиозной группы, которые составляют не менее 10% населения. Число гражданских войн превалирует над числом межгосударственных войн. Причём подавляющая их часть велась на межнациональных и религиозной основе.
Сепаратизм сегодня уже не борьба этноса за государственный суверенитет, а осуществление глобального плана передела мира. Войны 21 века ведутся в кабинетах политиков; и не путём бомбометаний, а посредством информационных технологий. Самое эффективное оружие ныне это цифровые социальные сети и «свободные демократические выборы». Уже давно посчитано, сколько стоит свобода.
Налицо стремление малых народов к самосохранению через создание национальных государств. В больших многонациональных государствах и мегаполисах возникают крупные диаспоры, стремящиеся защитить свои традиции, язык и культуру от засилья культуры титульной нации.
Самая трудная проблема глобального мира – как сохранить различие внутри единства. Почему-то этносы не хотят растворяться в общемировой культурной «каше», терять собственную идентичность. Человек хочет быть частью всеобщего человечества, принадлежа к сообществу особенных и сохраняя при этом свою неповторимость, индивидуальность.
Галина Старовойтова (известный политик и социолог, с которой я был лично знаком по работе в Ленинградском Университете), сравнивала создание единой общности «советский народ» и «американский народ» с процессом варки супа, когда в итоге всё равно получается винегрет (то есть полного растворения в единую общность не получается). Каждая нация стремится сохранить свою неповторимость и уникальность.
Не является ли стремление наций к обособлению и самосохранению подтверждением гипотезы Бориса Поршнева о причинах расселения людей по планете вследствие непереносимости для психики чужого внушения (как реакций на суггестию возникает контрсуггестия)?
Сейчас в Санкт-Петербурге возводится квартал «Балтийская жемчужина», который строят китайцы. И кто бы там ни жил, можно не сомневаться, что в Санкт-Петербурге появится свой «китайский квартал» по примеру «чайнотаунов» в крупнейших городах мира. Вопрос в том, мы будем учить их язык, или они наш. Пока что, как говорят специалисты, они наш язык учить не торопятся, и вполне обходятся родным, общаясь по преимуществу среди своих. Хотя для получения гражданства надо сдать экзамен по государственному языку.
В теории для определения гражданства существует «принцип земли» (по месту рождения) и «принцип крови» (по гражданству родителей). Когда отец – русский, мать – еврейка, родился в Санкт-Петербурге, учился в Лондоне, работал во Франции, в Португалии, в Испании, в Израиле; имею двойное гражданство (израильское и российское); люблю русскую литературу, считаю себя человеком верующим, но никакого определённого вероисповедания не придерживаюсь, – кто я со всем этим по национальности? Теперь нет графы национальность в паспорте, а указывается только гражданство. Так что я теперь не русский, я россиянин, то есть живу в России.
Если справедливо, что город формирует нацию, то по национальности я петербуржец, гражданин самого «умышленного», по выражению Достоевского, города на земле. Иногда мне говорят, что я похож на татарина, другие спрашивают, не еврей ли я. Я не оправдываюсь. Да так ли это важно, русский я, татарин или еврей. Если верить, что арап Петра Великого из царского эфиопского рода, ведущего свой род от царицы Савской, которая жила с царём Соломоном, то, возможно, и Пушкин был еврей.
Русских невозможно определить как нацию. Есть лишь россияне – кто живёт в границах России, знает и воспроизводит язык, культуру, историю и традиции данного государства.
Одни говорят: где твой дом – там и родина. Другие говорят: где тебе хорошо – там и родина. Если я перееду жить к дочери в Америку, стану ли я американцем или останусь русским? Или, может, стану русским американцем? Наверное, это не просто смена национальной принадлежности, а перемена мироощущения, мироотношения. Многие эмигранты «первой волны» так и не прижились на Западе, не потеряли своей русскости, не сменили мироощущения. Да и как его сменишь? Это же не одежда, не паспорт, не дом, – это состояние души! Владимир Набоков так и остался русским писателем. Иосиф Бродский на вопрос, кем он себя ощущает, ответил, что он русский поэт, англоязычный эссеист и гражданин Соединённых Штатов.
Говорят, на каком языке человек мыслит и видит сны, таков он и есть по языковой принадлежности. Одна треть в Израиле – выходцы из СССР, так называемые «русские евреи». Интересно, на каком языке они разговаривают во сне? К 2050 году латиноамериканцы составят 30% населения США. В Европе мусульманское населения увеличивается и скоро составит большинство. Говорят, в Париже выходцев из Африки и с Востока уже больше, чем коренных парижан. И что же тогда делать коренным французам, англичанам, итальянцам, если вдруг они останутся в меньшинстве? Готовы ли они на апартеид, защищающих их права как титульной нации? Или следовать до конца демократическим принципам и оказаться на выборах в меньшинстве, получив мусульманское большинство в парламенте?
Религиозная принадлежность сильнее национальной, а тем более, политической. И тем, кому исламские ценности кажутся более привлекательными, они будут голосовать за своего кандидата. В этом контексте гибель принцессы Дианы, если верить слухам, весьма не случайна.
Какова перспектива передела мира? Общечеловечность? Каждый станет гражданином Земли?
С позиций маленького человека возможность свободно передвигаться по миру без виз это, конечно, хорошо. Но за всё, как известно, надо платить.
Чем больше я путешествую, тем более ощущаю себя гражданином мира. В России меня принимают за православного, в Египте за мусульманина, в Финляндии за протестанта. Но так ли уж важно, кто я? Гораздо важнее, какой я!
Я не вижу неправильности ни в каком вероисповедании, и мне гораздо важнее, не к какой религии человек себя причисляет, а творит ли этот человек любовь. Ибо ЛЮБОВЬ ТВОРИТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ! Как сказано в Писании: "Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви,- то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы" (Первое Послание к Коринфянам, 13:1-3). ЛЮБОВЬ ТВОРИТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ!
Дело не в том, хорошая или плохая у тебя Родина, важно то, что она ТВОЯ! Каждый рождается там, где должен. К тому же, дело не в стране, а в состоянии души! Где ты счастлив — там твоя родина! Где бы ты ни жил, везде для тебя, как и для всех, будет существовать одна проблема: как любить, когда не любят тебя, и как отвечать на чужую любовь, когда не любишь сам. В конце концов, дело не в том, где ты родился, а как ты прожил свою жизнь.
Путешествуя по миру, я заметил, что моё мироощущение менялось в зависимости от местонахождения. Внутри пирамиды Хеопса я чувствовал себя египтянином, на вершине горы Моисея древним иудеем, в Финляндии финном. Из Шарм-аль-Шейха проблемы России представлялись совсем иными, чем когда я возвращался домой. В Стокгольме Санкт-Петербург казался чем-то давно утраченным. Хельсинки ощущался районом Петербурга, которого нет. Ну а с вершины горы Моисея мир и Россия воспринимались как единое целое!
А всё потому что «русский — это не национальность, это мироощущение! У нас душа ребенка! По сравнению с другими нациями мы словно застряли в детском возрасте. Понять нас трудно, как трудно взрослому вернуться в детство. И не ищите в России того, что есть на Западе. Россия никогда не будет страной комфорта — ни материального, ни духовного. Она была, есть и будет страной Духа, местом его непрекращающегося поединка за сердца людей; и потому путь ее отличен от других стран. У нас своя история и своя культура, а значит, и свой путь. Быть может, судьба России в том, чтобы страдать за все человечество, освобождая народы от засилья зла на земле. Жить в России — значит нести ответственность за судьбы мира. Русским, возможно, более чем кому-либо, нужна свобода, они ищут равенства, а не равноправия, свободы духа, а не свободы желаний, свободы без удобства, свободы от удобств и от выгоды».
(из романа «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак»
© Николай Кофырин - Новая русская литература
_
Так как же, в свете вышеизложенного, определяете свою национальность Вы?
