Гастон-Арман Амодрюз
В.: Мы знаем, что движение ''Новый Европейский порядок'' было основано в 1951 г. Расскажите, пожалуйста, когда Вы впервые осознали необходимость расовой концепции истории человечества? Под влиянием каких факторов? Какие эмоциональные впечатления были основой этого духовного переворота?
О.: Что касается меня, то главным фактором моей расистской ориентации до войны были произведения Гобино. И мой случай не единственный. Для других эту роль сыграл Ваше де Ляпуж. Кстати, эти предшественники принадлежали к тому идейному течению, которое восходит к глубокой древности. Но только после войны я понял, что эта проблема имеет и политическое измерение. Я считал расизм национал-социалистов оправданным, но полагал, что в еврейском вопросе были перекосы (один из моих друзей детства был еврей). Нюрнбергский процесс выявил не только патологическую жажду мести (Шейлок требовал свой фунт мяса), но и стремление к мировому господству, что подтвердилось впоследствии, а сегодня выражается в принятии ''антирасистских'' законов во многих странах.
В.: Каковы сегодня перспективы развития расистского движения в Европе?
О.: В теоретическом плане, интуитивный расизм древности стал сегодня научным. Он представляет собой не что иное, как приложение биологических законов наследственности к человеческим обществам с точки зрения человека, принадлежащего к определенной расе. Хотя судебные преследования могут на какой-то момент придушить выражение этой идеи, они никогда не помешают ей развиваться по своей собственной логике.
И она будет лучше всего развиваться в тех странах Европы, которые меньше всего затронуты ''антирасистскими'' репрессиями мондиалистского лобби. Она будет выражаться в книгах и брошюрах, в газетных статьях, в речах и даже в простых беседах. Она достигнет наибольшей эффективности распространения, если расисты будут периодически совещаться, чтобы достичь согласия по новым вопросам, которые мировая история ставит каждый день.
Вспомним сначала, что человечество делится на большие расы. Согласно некоторым авторам, их пять; Жорж Монтандон насчитывал девять: пигмоидов, тасманоидов, негроидов, веддо-австралоидов, америндоидов, эскимоидов, монголоидов, лапоноидов и европеоидов. Очень часто американских индейцев и эскимосов причисляют к монголоидной или желтой расе, а лопарей - к европеоидной или белой (отметим, что веддо-австралоидами Монтандон называл темнокожий субстрат населения Индии, в частности, тамилов). Большая белая раса, в свою очередь, подразделяется на три ветви: семитские, тюрко-татарские и европейские народы. Наш расизм это расизм европейских народов.
Мы знаем, что европейские народы живут не только в Европе, но геополитические причины накладывают на Европу миссию служить бастионом белой расы.
Хотя будущее Европы кажется сегодня более мрачным, чем когда-либо, грядущий век станет свидетелем решающей битвы за выживание наших народов. Может быть, придется пройти через фазу катастроф. Победа достанется тем, кто будет сражаться без передышки. Народам легче будет придти к расовому сознанию, когда их поразят беды и несчастья. Деградация материальных условий всегда была предпосылкой подъема живых существ на высшую ступень.
В.: Вашей книге ''Мы - другие расисты'' Вы очень точно определили типологические ошибки расистского движения. Мы считаем Вас мэтром расовой философии, поэтому мы хотели бы знать, какие типологические ошибки, с точки зрения профессионального наблюдателя, может совершить русское расовое движение в момент своего пробуждения? Что Вы нам посоветуете, чтобы предостеречь нас от этих ошибок и помочь нам их избежать?
О.: Классические уклоны, описанные в книге ''Мы - новые расисты'', регулярно повторяются. Разумеется, их список не полон. Несомненно, новые обстоятельства породят другие уклоны, как в России, так и в других странах. В общем же следует сохранять бдительность и быть готовыми к пересмотру своих решений с учетом опыта. Следует также не позволять случайным союзникам увлечь вас за собой.
В Новом Европейском порядке с 1951 по 1991 год (год, когда ассамблею в последний раз удалось собрать легально) мы всегда побуждали наших членов, друзей и симпатизирующих работать в существующих организациях (партиях и т. д.), даже если они не придерживаются нашей линии, но чем-то более предпочтительны, чем другие, чтобы иметь контакты и аудиторию. Но мы никогда не советовали создавать партию без достаточной финансовой основы (выборы стоят дорого, не следует истощать скудные ресурсы немногих идеалистов). Благодаря этому мы не несем ответственности за ошибки этих организаций, а они могут игнорировать ''опасные'' идеи отдельных своих членов.
В.: Каковы, на Ваш взгляд, главные критерии современного расистского движения? Каковы допустимые пределы синтеза (разных течений расовой мысли) и когда такой синтез недопустим и следует сохранить различие расовых философий (с учетом национальной специфики)?
О.: Этот вопрос требует особого внимания.
Во-первых, следует различать научные законы и структурные гипотезы. Структурная гипотеза заключается в объяснении явлений через структуру Вселенной, в частности, Земли. Астроном объясняет свои наблюдения через систему галактик, физик дает более детальные объяснения на уровне атомов, но все эти объяснения остаются гипотетическими, т. е. степень их достоверности выходит за рамки научных законов. Эти законы черпают свою достоверность из сделанных наблюдений, а структурные гипотезы служат только для пояснений. Древние греки объясняли видимое движение планет наличием прозрачных сфер, совместимых с их геоцентрической системой. Со времен Коперника эта гипотеза оставлена, но этот пример показывает, как ложная гипотеза может хорошо объяснять правильные наблюдения и законы, позволяющие предвидеть движение небесных тел.
Научный расизм основывается на законах природы, в частности, на биологии наследственности. Он предоставляет каждому свободу прибегать к структурным гипотезам, так сказать, к космологии по своему выбору. Этот момент имеет решающее значение для сотрудничества расистов - христиан, агностиков и атеистов (или сторонников какой-либо другой религии или метафизической системы). В самом деле: христианин верит в сотворение мира, агностик в этом сомневается, а атеист это отрицает. Поскольку этот спор неразрешим, потому что находится за пределами возможного опыта, атеисты и христиане могут прекрасно сотрудничать, если они не будут навязывать друг другу свои метафизические убеждения (Кант показал в своей первой антиномии, что есть столько же аргументов в пользу начала мира, сколько в пользу вечности Вселенной, так что никакое решение этой проблемы невозможно).
Здесь мы и находим предел любого допустимого синтеза: взятие на вооружение научных методов и отказ от навязывания метафизических убеждений.
В плане политической борьбы допустимо сотрудничество со случайными союзниками в определенных вопросах (мы, например, поддерживаем римского папу, когда он осуждает аборты). Надо просто сохранять свободу и право расторгнуть союз, когда не станет условий, позволивших его заключить.
Что же касается современных геополитических вопросов, в частности, тех, которые затрагивают русский народ, отметим, прежде всего, что распад СССР позволил на какое-то время американскому правительству установить свою диктатуру над двумя третями планеты. А поскольку это правительство подвержено сильному влиянию экстремистского еврейского лобби, оно навязало многим странам ''антирасистские'' и ''антиревизионистские'' законы, чтобы заткнуть рты тем, кого Всемирный Еврейский конгресс считает опасными. Поэтому Новый Европейский порядок был вынужден приостановить свою деятельность, которая заключалась в том, что раз в два года проводились конференции, на которые приглашались писатели, журналисты, издатели и политики социал-расистского направления.
Поскольку эта ситуация является непосредственным следствием исчезновения СССР, всякое усиление России, позволяющее ей вернуться на мировую политическую сцену, сразу же принесло бы облегчение. Русская армия еще существует и достаточно сильна, чтобы вести хотя бы оборонительную войну. В этих условиях все, что усиливает Россию, ослабляет мировую американскую диктатуру. Россия может использовать капитал накопившейся ненависти к США. Можно представить себе голубую мечту японца сбросить атомную бомбу на Нью-Йорк. У Саддама Хуссейна примерно такие же мечты... Что же касается расистского течения в России, то оно должно было бы, как мне кажется, поддерживать все временные решения, которые могут положительно повлиять на нынешнюю ситуацию, и посвятить себя в первую очередь распространению идей. Речь идет, прежде всего, о том, чтобы убедить меньшинство людей, способное думать и предвидеть.
В.: Каковы наиболее интересные тенденции и перспективы современных расовых наук? Речь идет о независимых дисциплинах, научных школах, философских концепциях. У каких из них есть будущее?
О.: В научном плане особенно интересна биология наследственности, в частности, изучение близнецов (см. работы Ганса Эйсенка, который недавно умер в Англии, а также американца Артура Иенсена).
В.: Можете Вы, хотя бы в расплывчатой, поэтической форме указать на симптомы грядущей победы белой идеи?
О.: Отчаяние логично лишь в том случае, если человек уже мертв. Пока он жив, он может бороться, а сначала поразмыслить, какие средства имеются для этой борьбы. Природа всегда вела биологическую политику, устраняя существа, не способные решить проблему выживания. Впервые человек имеет возможность применить биологическую политику, черпая вдохновение у природы: расовую политику и евгенику. Разумеется, биополитика должна быть рассчитана на несколько поколений. Речь идет о долгосрочной задаче, в решение которой каждый человек хорошей расы должен внести свой вклад. Конечная победа будет за теми, кто умеет опираться на вечные законы природы. Победа антирасистского, антиарийского и просто антибелого мондиализма - временная. Она приведет к расовому хаосу и краху обществ. Придется подождать, пока природа с помощью катастроф не устранит все то, что не достойно жить. Возрождение станет тогда фактом выживания хорошей расы.
В.: Каковы Ваши геополитические прогнозы с учетом нынешней ситуации в мире (метисации, вырождения и т. д.)? Последние века не только загрязнили нашу кровь, но также исказили наш арийский архетип. Что делать, чтобы возродить этот архетип?
О.: Как мы скоро увидим, у наших противников нет никаких шансов установить долговечный режим. Они явно неспособны решить основные проблемы, такие как защита целостности народов, наркомания, преступность, безработица, уничтожение природы, упадок культуры и морали, снижение рождаемости (желаемое и организованное) белых народов и т. д. Раса не только в прошлом, она в будущем, это новый тип человека, который сумеет решить проблемы выживания народов. И этот тип образует общность, но более сознательную и более сильную, чем была когда-либо.
В.: Что Вы думаете о возможности создания ''сверхрасы'' на основе современной белой расы и ''сверхчеловека'' как социобиологического феномена?
О.: Такая возможность есть. Именно она является предметом евгеники. Каждый народ имеет естественную элиту. Евгеника создает благоприятные условия для ее воспроизведения и препятствует воспроизведению слабых и дефективных элементов. Естественная элита каждого народа это его высшая раса будущего.
В.: Придумайте сами вопрос современных русских расистов и дайте на него ответ.
О.: Первый ответ на любой вопрос сводится к хладнокровному размышлению, даже если человек находится в смертельно опасной ситуации. Только эта способность может позволить выжить в случае катастрофы. Я понимаю, что у русских расистов есть много вопросов, и думаю, что один из них таков:
Какие задачи из тех, что предстоит решить, являются первоочередными? Исходя из вышеизложенного, я отвечаю на него: ''Сохранить и укреплять Россию''.