Производители "Святого источника" просто платили определенную сумму местному епископу за помощь в уклонении от налогов и за "православную" этикетку с его подписью

Околоцерковная хозяйственная деятельность - тема закрытая и мало изученная, хотя о ней ходит масса самых противоречивых слухов. Сами отцы церкви, по вполне понятным причинам, говорить об этом избегают. Поэтому рассказать о церкви как субъекте экономических отношений мы попросили директора Института изучения религии стран Балтии и СНГ, кандидата исторических наук Николая Митрохина.

-Что такое Русская Православная Церковь, как субъект экономической деятельности?

-РПЦ – это гигантская корпорация, где под единой маркой действуют сотни тысяч самостоятельных экономических агентов. Начиная с небольших предприятий, создаваемых отдельными священниками и заканчивая общецерковными предприятиями.

каков масштаб ее деятельности, ее доля в российской экономике?

- В течение года РПЦ получает от своей хозяйственной деятельности такие же доходы, как средняя металлургическая компания. В общероссийских масштабах это, конечно, не много. Но помимо этого, церковь контролирует еще некоторое количество предприятий, имеющих более значимые обороты. Кроме того, существуют пожертвования от государственных и частных компаний на различные православные программы. И эта сумма уже в два – три раза больше тех средств, которые церковь зарабатывает самостоятельно.

- Почему так скудны официальные данные об экономике РПЦ?

-Потому, что сами управляющие органы церкви не обладают внятной информацией о том, чем занимаются отдельные подразделения – епархии, приходы. Кроме того, церковь привычно скрывает все данные о своей экономической деятельности, потому, что многие источники ее средств противоречат тем ожиданиям, которые люди возлагают на церковь. Это и игра на финансовых рынках, и экспорт нефти, и получение от государства квот на ввоз некоторых товаров и т. д.

-Из каких же средств складываются общецерковные доходы?

-Формально они должны складываться из поступлений из епархий и результатов деятельности синодальных отделов. Но по информации, официально оглашаемой на Архиерейских Соборах, доходы складываются из доходов от деятельности общецерковного предприятия «Софрино» и гостиницы «Даниловская». Плюс около 50% средств Московская Патриархия получает от некоторых операций на финансовом рынке, управляя временно свободными денежными средствами. А доходы от епархий составляют всего около 2,5 % от общей суммы. Бюджет же конкретных отделов Патриархии на самом деле никогда публично не раскрывался.

-И на что все эти деньги тратятся?

- По утверждению церкви, основной бюджет уходит на содержание трех учебных заведений общецерковного значения. Но сейчас самое крупное из них передано на баланс Троице-Сергиевой лавры, так что в данный момент средства расходуются, видимо, на проведение презентаций и «содержание» аппарата. А в случае каких-то экстренных расходов привлекаются спонсоры. Например, когда Патриарх едет в детский дом, деньги на подарки дает кто-то из православных предпринимателей.

- А как же восстановление храмов?

- Нет, этим занимается государство и окологосударственные компании. Почти все крупнейшие корпорации имеют специальные программы по строительству храмов. Сама церковь не способна ни строить храмы, ни поводить их серьезную реконструкцию.

- К чему, по вашему мнению, ведет ужесточение государственной налоговой политики в отношении церкви?

- К тому, чтобы в среднесрочной перспективе, священники стали государственными служащими, т.е. получали зарплату от государства. С одной стороны, церковь этого не хочет, с другой, ей необходимо получить государственную поддержку, иначе множество приходов скоро придется закрывать. Обеспечить себя за счет прихожан может только священник из крупного города, а тот, кто служит в деревне, кормится только с собственного огорода. И сколько лет он будет терпеть такую ситуацию? Я считаю, что религиозные организации должны выживать сами. Но пока мы видим, что государство финансирует большие церковные образовательные программы, православная энциклопедия выходит за счет государства, государство на грани того, чтобы начать полноценно финансировать преподавание основ православной культуры, и думаю, дело дойдет до того, что провинциальные священники охотно примут, как это было до революции, государственную зарплату.

- А должно ли, на ваш взгляд, околоцерковное производство облагаться налогами, наряду с обычными предпринимателями?

-Думаю, нет. Есть сектор некоммерческих организаций, которые платят очень серьезные налоги: 36% единого социального налога, 13% с зарплаты. На мой взгляд, РПЦ, как и все религиозные организации – та же некоммерческая организация. Другое дело, что государство не должно мириться с тем, что где-то в провинции, как это было, например, в Тульской или Ивановской области, священник становится фактически владельцем спиртзавода и пытается его анонсировать как церковное предприятие, на средства которого строится храм. Сколько стоит возвести или реконструировать храм – никто точно сказать не может, не существует никаких критериев оценки. Восстановление этого храма может продолжаться десятилетиями, и что, все это время этот условный спиртзавод будет работать? Я думаю, надо отсечь подобные коммерческие предприятия от некоммерческих.

-Может, государство, отказываясь передавать некоторые культовые здания в собственность церкви, стремится сохранить возможность воздействия на РПЦ?

- Церкви было передано около 15 000 объектов недвижимости в долгосрочную аренду – фактически в собственность. Инвентаризации доселе не проводилось, что с ними стало, никто не знает. Самый показательный случай произошел в Ульяновске. В доме, в котором до революции размещалось Епархиальное управление, открыли кафе. Когда это здание было передано церкви под обещание открыть здесь приют, кафе просто перезаключило договор аренды теперь уже с церковью. В определенных кругах есть надежда на то, что церковь получит в собственность землю, станет крупным земельным собственником и за счет средств, полученных от земли, будет себя финансировать. Но в этом случае возникает вопрос: почему церкви возвращают ее былую собственность, а людям, которые являются потомками дворянского, купеческого и казачьего сословий, нет. Тем более что церковь претендует на колоссальное количество объектов, которые до революции ей на самом деле не принадлежали. Они принадлежали церковно-приходским общинам или помещикам, или еще каким-то структурам.

Кроме того, существует огромное количество объектов собственности, которые церкви не нужны. Недавно, в Новгородской области я наткнулся на заброшенный монастырский комплекс во вполне приличном состоянии. Теоретически, епархия могла бы его потребовать, но что она с ним будет делать? Его надо восстановить, туда надо проложить дорогу, поселить монахов. А средств и монахов нет. Во Владимирской области, из 900 имеющихся храмов церкви передано около 400. А если ей передать еще пятьсот зданий (хотя она их, насколько известно, и не просит), где епархия возьмет средства, чтобы их восстановить? И так уже священники жалуются, что их все компании с порога отсылают: «Мы уже давали и на этот храм и на этот». А главное - кто туда будет ходить? Патриарх, на последнем Епархиальном собрании сказал, что количество прихожан уменьшается. И это не связано с открытием новых храмов.

-А как развивается околоцерковное производство? Есть ли предприятия, составляющие хоть какую-то конкуренцию знаменитому «Софрино»?

-Околоцерковное производство развивается и имеет разные формы: от некоторых успешных предприятий, которые имеют миллионные (в долларах) обороты, до бабушек и тетушек, которые шьют одно облачение в неделю. В принципе, это тоже околоцерковное производство. Или, к примеру, бригада столяров, которая ездит по епархии и делает иконостасы.

Есть множество крупных церковных компаний, которые по объемам производства сопоставимы с «Софрино», но они предпочитают себя не афишировать. Одна из самых известных в Москве находится в Новоспасском монастыре и специализируется на производстве маленьких деревянных иконок с наклеенными бумажными образами. Троице-Сергиева лавра считается крупнейшим производителем свечей и полиграфии. А «Софрино» - это просто брэнд, причем не самый популярный. Патриарх на каждом Архиерейским Соборе призывает епископов покупать софринскую продукцию, они, конечно, покупают понемногу, но реально предпочитают более дешевый товар.

- Говорят церковная продукция исключительно «экологически чистая».

- Всю свою продукцию РПЦ позиционирует как экологически чистую. В России это имеет перспективу. Брэнд «православное» вполне может стать синонимом «экологически чистого». Но на самом деле эту продукцию никто не проверял. Просто в России сейчас низкая конкуренция на рынке экологически чистых товаров. Как только она обострится, православных там «задавят» большие компании. Пример тому - история «Святого источника», которая начиналась, как чисто американская кампания. Производители просто платили определенную сумму местному епископу за помощь в уклонении от налогов, православную этикетку с его подписью и обещанием потратить часть денег на храмы. Год назад брэнд купила компании «Nestle». И теперь эта же вода рекламируется уже безо всяких кивков на РПЦ (тем более что епископ перестал выполнять свои обязательства), упор делается на известный брэнд. В каждом регионе есть бутылированая вода, которую выпускает какой-нибудь спиртзавод, просто наклеивая этикетку с изображением местного монастыря. Поэтому можно утверждать, что сейчас не меньше половины товаров, производимых как «православные», на деле к церкви никакого отношения не имеют.

-А как, по-вашему, выглядят перспективы развития экономики церкви?

- Здесь сложно делать какие-либо прогнозы. Пока ситуация относительно стабильная. Но с одной стороны, растет число людей, связывающих свою жизнь исключительно с церковью, с другой стороны, сокращается число непостоянных посетителей церкви, т.е. потребителей продукции околоцерковного производства.

-Какие факторы могут повлиять на улучшение финансового состояния церкви?

- Церковь должна налаживать свой внутренний менеджмент. Чтобы разные, как в самой церкви говорят, «жучки», то есть священники или околоцерковные деятели, получающие хорошие доходы, в большей степени тратили их на церковь. Но это станет возможным только с появлением механизмов, обеспечивающих прозрачность, разделение функций духовенства, поддержание корпоративного духа. Чтобы вороватый священник не платил «откат» секретарю епархиального управления, а изгонялся самими священниками. Это должно быть внутрицерковное понимание и решение, что дальше так жить нельзя. И хотя уже сейчас есть критика епископата, исходящая как из фундаменталистских, так и из либеральных кругов, но пока большинство эта ситуация устраивает. Так что в ближайшие годы какие-то изменения вряд ли возможны.

Людмила Мехонцева

Оригинал материала
"Русский курьер"

РПЦ - объединяет десятки тысяч самостоятельных экономических агентов. По официальным данным, РПЦ имеет 20.000 приходов, 500 монастырей, около 130 епархиальных управлений, а также не поддающееся учету число коммерческих структур. Годовой объем легальных финансовых потоков РПЦ - десятки миллионов долларов, но, без сомнения, церковь оперирует несколькими миллиардами долларов в год. Сейчас церковь тихой сапой добивается возвращения земель, которыми она владела до революции 1917 года.

А вот некоторые закулисные дела . В 1994, 1995, 1996 годах ОВЦС (это своего рода МИД РПЦ) получал разрешение завести в Россию сигареты под видом "гуманитарной помощи" на безпошлинной основе. За два года было завезено 10 тысяч тонн сигарет.

А годом раньше было создано ЗАО МЭС (международное экономическое сотрудничество), которое занималось экспортом нефти. РПЦ владела контрольным пакетом акций.

А в 1996 году церковь ввезла в Россию очередную "гуманитарную помощь" - 100 миллионов бутылок вина. Только есть свои тонкости: это не кагор, а элитные вина. Причащались ими в ресторанах "Сангрия", "Кантори", "Мона Лиза", "Тропикал", "Спуманте", "Ив менте".
Достаточно сказать, что два скромных референта Алексия II купили квартиры по 150.000 и 200.000 долларов.

По сообщению газеты "КоммерсантЪ" от 8 октября 1996 года Алексий II внёс в правительство предложение изменить статус церкви.
То есть, сделать церковь коммерческой организацией, но в то же время и некоммерческой.
А зачем всё это нужно?

"Царствие моё не от мира сего"

"Легче верблюду пройти в игольное ушко, чем богатому войти в Царствие Божие"

"Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение свое и раздай нищим, и следуй за Мной"

взял тута